Вини Волкова - Начало [СИ]

— От чего тебя трясет? — не уступала она. — Ты холоден как лед и бледен, будто собрался умереть.

— Я давно не ел, — наконец произнес Крон. — Я забыл обо всем на свете. О времени. О голоде. О тебе. О Кронах. Я неожиданно нашел ответ. Теперь я вернулся назад и, наконец, знаю, что надо делать, чтобы выиграть время и не допустить повторения.

Он умолк.

— Чтобы не допустить чего? — не дала ему Пандора провалиться в череду, захлестывающих мыслей.

— Рождения вампира с силой Крона.

— Такое возможно? — спросила Пандора.

— И самое ужасное, моя милая, — склонился Валага к самому уху девушки. — что это создание природа наделила силой наместника.

— Ты хочешь сказать, это оно уже появилось на свет? Не может быть! — выдохнула женщина. — Что ты намерен делать?

— Именно об этом я в данный момент размышляю, — сказал Валага. — Забыв про сон и еду.

— И про меня, — с легким укором произнесла она.

— И про тебя, — согласился он.

Женщина молча смотрела на Правителя, а он будто решался на ответ.

— Я придумал заклятие, — еще тише обычного начал Крон. — Я наложу Запрет на весь род вампиров, они больше не смогут рожать детей. Так мы подстрахуемся, до тех пор пока не разберемся, а вдруг все это подстроено?

— Не дури! — очень серьезно произнесла женщина. — Это невозможно, и ты сам это прекрасно знаешь!

Валага сверкнул взглядом.

— Как пожелаешь, милый, — покорно произнесла она. — А сейчас позволь мне заняться твоим здоровьем.

Валага кивнул в знак согласия. Его силы были действительно на исходе, и от заботы любимой женщины он не мог отказаться. Пандора принесла горячий чай, потом разогрела обед, собрала со всего дома пледы и укутала его, а сама легла рядом, опустив голову ему на плечо.

Серый зал был готов к обряду. Центр огромной комнаты был пуст. Здесь кроны выстроились вокруг правителя. Валага позвал только самых верных своих слуг: Пандору, Анастасию, Августа, Льва и Клару. Им не надо было объяснять, что он задумал. Они беззаветно верили своему Правителю. Одна Пандора знала истинную причину и поклялась унести ее с собой в могилу.

Помощники напевали придуманную для заклятия самим Валагой песню, а он, стоя напротив тотема, пытался вложить в него свою силу. Он собирал мощь стихии в свои руки, но заклятие, как бы Валага ни пытался убедить себя в обратном, было не во благо, оттого ничего не выходило. Такое стихия поддержать не могла, это вопреки жизни. Сил возложить на себя удел Богов и заточить право рождения в камень не хватало.

— Я должен, — сквозь плотно сжатые зубы процедил Валага.

Пандора раньше своего Правителя поняла насколько это бесполезно. У них не хватит сил. Она быстро покинула круг товарищей, подошла к высокой тумбе у помоста с тронами Стихий и немного помедлив схватила жертвенный кинжал.

— Сам Тэра Моу! «Пронзи мою душу» — воскликнула девушка и вонзила тонкое лезвие себе в солнечное сплетение. Тело взмыло в воздух, руки плетьми повисли вдоль туловища и спина неестественно выгнулась. Кровь из раны медленно пропитала одежду, после чего на пол стали медленно стекать капельки крови.

Валага сосредоточенный на обряде не сразу заметил происходящее. Он ахнул и бросился к девушке, но сила, что никогда ранее не наполняла его легкие сбила с ног. Он упал и снова вскочил. Мощь была огромна. Пандора жертвовала собой, даруя ему мощь своей крови, ценой силы, а если медлить то и жизни.

Валага поднял с пола тотем и сосредоточился на Запрете. Надо спешить. Он вытягивал огромную мощь из дарованной силы, но ее все же было мало. Для заклятия, охватывающего целый род необходимо было намного больше, чем жертва крови, необходима жертва другого характера. Жертва жизни.

Пандора, как всегда, поняла это раньше Валаги. Она в последний раз взглянула в его голубые глаза и, надавив из всех сил на кинжал, погрузила его еще глубже в свое тело. Ее единственной целью в жизни было служение ему, ее Правителю, и сейчас она отдавала дань своей безмерной, безграничной любви. Ей ничего не было жаль, только бы все было, как он хочет, только бы он был счастлив. Ей было лишь жаль, что она больше никогда не увидит его глаз. А может все-таки там за гранью есть жизнь зпт и они когда-нибудь встретятся? Она будет его ждать.

Валага не сразу понял поступок Пандоры. Он поймал огромный поток силы и, наконец, смог заключить ее мощь в тотем, создав Запрет, прочно сковавший род вампиров. Когда все было кончено, Валага открыл глаза, и правда подкосила ноги. Он камнем упал на бездыханное тело возлюбленной. Уже никакая сила в мире могла ее оживить, сколькими бы он не жертвовал.

В этот день он возненавидел будущего наместника. Еще не научившись говорить и ходить, он уже отнимал жизни у тех, кого Валага любит.

Глава 4 Детские годы

1 год

Приближаясь к кухне, Алекс уже чувствовал надвигающуюся на него бурю.

— У нас небольшая проблема милый, — проговорила Марта, завидев мужа в дверном проеме. Она разложила на кухонном столе овощи, купленные на местном рынке. — И что с этим делать?

Алекс неуверенно приблизился к жене.

— Смотря, чего ты желаешь от них добиться, — протянул он, усмехаясь.

— Ну, хватит! — воскликнула Марта. — Ты прекрасно понимаешь, к чему я веду!

— И чего ты от меня хочешь!? — тоже повысил голос Алекс. — Я-то точно не знаю, что с этим делать! — он небрежно ткнул пальцем картошку.

— Ты же был человеком! — не уступала жена.

— Да был! — бросил он. — Но я воспитывался в обеспеченной семье, меня этому не учили. У нас были слуги!

— Точно! — воскликнула Марта. — Слуги! Мне все равно, как ты это сделаешь. Но ты должен вернуться из деревни с женщиной! Мы ее обратим, и она будет заботиться о Гелиоте. Будет ему готовить и помогать в воспитании.

— Мы ее обратим!? Зачем? — возмутился вампир.

— Человек мне в доме не нужен! — бескомпромиссно бросила Марта.

— Чтобы сделать раба покорным нужно время! — напомнил Алекс.

— А ты найди какую-нибудь мать большого семейства и пригрози, что убьешь всех ее детей. Она и присмиреет. Не поможет — убей всех и ищи другую. Я уверена, так поиски быстро сладятся.

5 лет

Гелиот хныкал в углу комнаты.

— Прекрати! — прогремела Марта, и ребенок тут же умолк. Авторитет матери был непререкаем. — Фрося! — крикнула она.

На пороге комнаты появилась экономка. Она небрежно обтерла выпачканные в муке руки о фартук и обратила свой взор на госпожу.

— Я здесь, — отозвалась она.

— Что не так? — спросила Марта женщину. — Чем он недоволен? — указывая на заплаканного сына.